Что такое нецензурная брань

Нецензурная брань - что это такое, каковы основные причины ее появления и какова уголовная ответственность, предусмотренная за это действующим законодательством.

Нецензурщина в общепосещаемом месте

К общественным местам относятся те, где в любой момент могут появиться посторонние люди, но весь перечень предлагаемых общественных мест довольно объемный и очень разнообразный. К ним возможно отнести:

• общественные рынки;
• дворовые и все прилегающие территории;
• все лестничные площадки между этажами;
• улицы, близлежащие скверы и все парки;
• все муниципальные службы;
• кинотеатры либо просто театры, а также цирки;
• лифты, а также подъезды;
• все виды имеющихся больничных организаций;
• аэропорты, а также все прилегающие к ним территории;
• офисные, все административные или производственные помещения;
• вокзалы абсолютно любого типа - морские, транспортные либо железнодорожные;
• все организации которые, занимаются обслуживанием населения;
• места дошкольного, образовательного либо спортивного направления.

Этим списком нельзя перечислить все общественные места - их количество значительно больше, но все они должны обладать возможностью неожиданного появления других граждан, которые могут быть оскорблены ненормативной лексикой!

Важно!

Если вам очевидно, что гражданин в трезвом или пьяном виде выражался нецензурной бранью, то это вполне сможет стать важным основанием для составления административного протокола.

Эвфемистические замещения мата

• Хер — славянское название буквы Х, которой заменялось слово «хуй» в письменных текстах.
• Хрен — также старый народный эвфемизм для этого слова.
• Хня — новый народный эвфемизм для слова хуйня, появилось как сокращение исходного слова.
• Йух (реже Юх) — новейший эвфемизм того же слова, используемый, главным образом, в интернет-сленге. Получен обращением слова Хуй.
• МПХ — аббревиатура дисфемизма «мужской половой хуй».
• Пелотка — также новейший эвфемизм для слов «пизда», «женщина»; из-за внешнего сходства наружных женских половых органов с верхней частью служебного головного убора (пилотка).
• Траханый, долбаный, грёбаный — эвфемизмы слова ёбаный, причём первый из них используется, в основном, при редакции литературных произведений перед их публикацией, но никак не в живой речи.
• 3,14здец, 3,14зда и т. д. — синоним слова с корнем Пизд первых две буквы которого заменены цифрами 3,14 — приблизительным значением числа Пи в математике .
• Пипец, Писец, Песец (а также «северный пушной зверёк», СПЗ — новообразование; в основном, в интернет-сленге), ппц (Полный ПиздеЦ, ПиПеЦ) — эвфемизм для слова «пиздец».
• Блин — распространённый эвфемизм слова блядь (в значении междометия).
• Мля — новообразование, эвфемизм для слова бля (преимущественно в Интернете), а также млин — эвфемизм эвфемизма блин.
• Блджад — распространённый на российских имиджбордах эвфемизм слова блядь. Образован в результате двойной транслитерации автоматическим переводчиком - "Блядь""Bljad""Блджад".
• Возле птицы — образовано от созвучия английского Near bird и русского не ебёт.
• Япона мать — эвфемизм для выражения ебёна мать.

Также используется замена или подстановка одной из букв в нецензурном слове, например: фуй, мля, пля, тля, грёбаный.

• ХЗ — «Хуй знает!» (то есть «не имею понятия»), произносится как «хэзэ».
• Ваш (твой) кролик написа́л — образованно от созвучая английского Your bunny wrote и русского ёбаный в рот.
• Японский городовой — эвфемизм для слов и сочетаний, производных от ебать. Своим происхождением, видимо, обязано известному инциденту 1891 года в Оцу (Япония), где местный полицейский ударил цесаревича Николая Александровича саблей по голове; в России тотчас пошли слухи, что наследника якобы избил палкой «японский городовой».[14]
• В литературном языке русские писатели выражают мат аллегорическими (не матерными) экспрессивными выражениями. Например, Андрей Валентинов в повести «Капитан Филибер» так описывает выражения русского офицера в 1917 году:

В раскудрить ёздогундливого ерыгу подчерёвочного, клёпаного синюшным приёздиным хренопрогрёбом и восьмиконечную хреноломину через семиёришный распрохрендяк!.. Толку-то? Клали с прибором — в узел ухренованным и со всей приездодыриной штатной амуницией.

Контексты матерных слов

Матерные слова могут использоваться в различных контекстах и производить большой диапазон новых слов и выражений с помощью приставок, суффиксов, окончаний, а также соединений словооснов. Производные матерные выражения (например, «Ёбаный в рот, бля» — «Что-то не заладилось») обычно не имеют сексуального контекста, а только выражают эмоции.

Указывается также на их тесную связь с выражением отношений доминирования-подчинения, в том числе в небольших социальных группах [12].

Как указывает ряд авторов, начиная с И. А. Бодуэна де Куртенэ, матерные термины, хотя формально являются существительными и глаголами, но в языке выполняют функцию местоимений и местоглаголий [13].

Для выражений с матерными словами характерно то, что они не всегда имеют точно определяемое, исходя из контекста и из смысла самих матерных слов, значение. Зачастую точное значение тех или иных фраз можно понять только принимая во внимание эмоции произносящего их человека. За такими выражениями могут скрываться как апатия, скука, гнев и т. д., так и веселье, шутка, попустительство, одобрение.

Словосочетание, включающее два или более матерных слов, образуют «многоэтажный» мат. Например, «пиздоблядское мудоёбище». Известны достаточно длинные стихотворные произведения целиком состоящие из многоэтажного мата.

Ненормативная лексика в русском языке

Разновидностью обсценной лексики, получившей большое распространение в русском языке, является русский мат, насчитывающий 6-7 словооснов. В русском языке присутствует также несколько десятков других обсценных слов, не являющихся матерными и значительно менее табуированных, но тоже считающихся «неприличными».

Ненормативная лексика и общество

Советский агитационный плакат «Наше условие — долой сквернословие!», автор — Константин Иванов, 1981

Жёсткий запрет на публичное употребление обсценной лексики и фразеологии, идеографически и семантически связанных с запретной темой секса и сексуальной сферы, сложился у восточных славян — предков русских, украинцев, белорусов — ещё в языческую эпоху в качестве прочной традиции народной культуры, и строго поддерживался Православной церковью. Поэтому данное табу обрело для русского народа давнюю традицию, освящённую не одним тысячелетием.

В связи с этим характерны опубликованные информационным агентством «Интерфакс» данные социологического опроса по вопросу об отношении россиян к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, проведённого в июле 2004 Всероссийским центром изучения общественного мнения. Подавляющее большинство россиян (80%) негативно относится к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, в программах и материалах, рассчитанных на массовую аудиторию, считая употребление матерных выражений недопустимым проявлением распущенности.

13% опрошенных допускают употребление мата в тех случаях, когда он используется в качестве необходимого художественного средства. И только 3% полагают, что если мат часто употребляется в общении между людьми, то попытки запретить его на эстраде, в кино, на телевидении — это просто ханжество.

Несмотря на распространённость нецензурных выражений во всех слоях русского общества на всех этапах его истории, в России традиционно существовало табу на использование обсценной лексики в печатном виде (отсюда, очевидно, и идёт название «нецензурная брань»). Это табу несколько ослабло в последнее время в связи с демократизацией общества и ослаблением государственного контроля за печатной сферой (первой в истории России отменой цензуры на длительный срок), переменами в общественной морали после распада СССР, массовой публикацией литературных произведений и переписки признанных русских классиков, писателей-диссидентов и нынешних постмодернистов. Снятие запрета на освещение определенных тем и социальных групп привело к расширению рамок приемлемой лексики в письменной речи. Мат и жаргон вошли в моду, став одним из средств пиара.

Среди детей и подростков умение материться подсознательно считалось и считается одним из признаков взрослости. Ну и разумеется, как только подрастающее поколение овладевало азами этих знаний, оно испытывало крайнюю необходимость продемонстрировать достигнутое — отсюда надписи на заборах, стенах общественных туалетов, школьных партах — а теперь и в Интернете.

Следует отметить, что, вопреки распространённому мнению, в местах лишения свободы ненормативная лексика сравнительно мало используется. Это связано с жёсткими уголовными «понятиями», согласно которым каждый заключённый должен нести ответственность за всё им сказанное («отвечать за базар»), а многие устойчивые нецензурные выражения воспринимаются в буквальном значении. Например, посылание кого-либо на «три буквы» рассматривается как указание данному человеку, что его место — именно там, то есть как заявление о принадлежности его к касте «петухов». Невозможность доказать такое заявление может привести к тяжёлым последствиям для «пославшего».

Возвращаясь к теме «ненормативная лексика и общество», следует подчеркнуть, что нынешняя свобода высказывания все же не отменяет ответственности говорящего и пишущего (см., напр., ст. 20.1 КоАП РФ). Конечно, вряд ли возможно запретить человеку ругаться, если это единственное средство самовыражения, которое ему доступно (учитывая ограничения, налагаемые воспитанием или условиями существования — «с волками жить — по-волчьи выть»). Конечно, не следует подвергать сожжению (или иному способу уничтожения) книги модных писателей. Однако прилюдная брань в нормальной обстановке неминуемо нарушает права и унижает достоинство тех людей, для которых табу сохраняет силу (по моральным, религиозным и иным соображениям).

Прецедент «Ароян против Киркорова»

Анатолий Баранов, один из исследователей современной нецензурной лексики, говорит по этому поводу: «Я выступаю за ограничение обсценной лексики, потому что если она будет использоваться слишком широко, она потеряет свою табуированность, и русский язык лишится важной особенности, которой нет в других языках мира. И я прекрасно понимаю тех людей, которые возмущены использованием обсценной лексики в СМИ. Мне даже представляется, что это нарушение прав человека — ведь кого-то это оскорбляет. Но нельзя запрещать её употребление тем, кто этого хочет. Идеальный вариант — это предупреждение, скажем, такое: „В этой книге используются такие-то слова“, чтобы предоставить читателю возможность выбора».

С практической стороной реализации его позиции можно ознакомиться в цитатах его экспертного заключения по делу «Ароян против Киркорова» (приведены в разделе «Российская юридическая практика» статьи Оскорбление).

Использование ненормативной лексики в искусстве и СМИ

Табуирование обсценной лексики — явление сравнительно позднее: ещё в документах и переписке петровского времени она встречается сравнительно свободно. Однако ко второй половине XVIII века её использование в печатных изданиях перестало быть возможным, и широко использующие обсценную лексику стихотворения Ивана Баркова распространялись исключительно в списках. На протяжении всего XIX века обсценная лексика также оставалась уделом «неофициальной» части творческого наследия поэтов и писателей: нецензурные эпиграммы и сатирические стихотворения Пушкина, Лермонтова и других авторов ими самими не публиковались и вообще в России обнародованию не подлежали (политические эмигранты из России начали публиковать их в Европе лишь во второй половине XIX века).

Первые попытки снять табу с обсценной лексики были предприняты в 1920-е гг. и не носили массового характера; интерес к матерным словам у большинства авторов не был в это время самодовлеющим и увязывался в основном со стремлением свободно говорить о сексуальной сфере.

В советский период общественный запрет на обсценную лексику действовал очень последовательно, что не мешало (и до сих пор не мешает) подавляющему большинству населения охотно употреблять эту лексику в частной жизни. Задачи художественного освоения обсценной лексики поставили перед собой писатели русского самиздата, начиная с Юза Алешковского.

С 1990-х гг., когда цензурные запреты исчезли, обсценная лексика шире проникает в литературу, используясь в различных функциях. Самая простая из этих функций — реалистическая передача разговорной речи: если в жизни люди матерятся, то было бы странно, если бы в книгах точно такие же люди этого не делали. У некоторых авторов персонажи не злоупотребляют обсценной лексикой (так в книгах Виктора Пелевина она почти всегда присутствует, но в очень небольших количествах), у других речь персонажей изобилует сильными выражениями (так в романах Баяна Ширянова из жизни наркоманов герои, в соответствии с принципом жизненной правды, не стесняются в выражениях). В ряде других случаев писатели используют обсценную лексику с более сложными целями: так в поэзии Германа Лукомникова обсценная лексика часто употребляется для воссоздания атмосферы карнавала (в понимании М. М. Бахтина), а в стихах Шиша Брянского предпринимается попытка воскресить и одновременно спародировать древнюю сакральную функцию инвективной лексики, ее отнесённость к ключевым языческим обрядам (прежде всего, инициации). Обсценная лексика в соединении с суржиком присутствует в сатирическо-комедийных пьесах Леся Подервянского (укр. Лесь Подерв'янський), где она помогает сделать их более реальными, показать принадлежность героев определённым слоям населения.

Среди пользователей компьютерных сетей распространена замена некоторых букв в матерных словах специальными символами («*!@#$%^&»), например: «это ох#@тельно», «I f*ed up my system». Иногда на форумах фильтрация ненормативной лексики производится автоматически, и тогда можно встретить осквернение совершенно безобидных выражений, например «ходовы ~ ~ ~ ~ ки» вместо «ходовые балки».

Исследователи русской ненормативной лексики

Как отмечалось в статье В. М. Мокиенко «Русская бранная лексика: цензурное и нецензурное» (1994), активными теоретическими исследованиями русской обсценной лексики в XX веке занимались в основном зарубежные исследователи. Начиная с конца 1970-х годов, на Западе был опубликован целый ряд статей и монографий на эту тему. С началом перестройки несколько лексикографических справочников было выпущено в США — их характеризовала уже практическая направленность, стремление «пополнить лексический багаж» студентов-русистов, обучающихся на стандартных литературных русских текстах, облегчить для них живое общение с русскими.

Критическому анализу словарей русского мата посвящена статья А.Плуцера-Сарно «Матерный словарь как феномен русской культуры». Здесь же приводится библиография лексикографических источников за период 1970—1996. А также большое количество других материалов по русской обсценной лексике, в том числе материалы «Словаря русского мата» в 12-ти томах.

В 1997 появилась первая в России научная монография, посвященная проблемам сквернословия, написанная доктором филологических наук профессором В. И. Жельвисом «Поле брани. Сквернословие как социальная проблема» (переиздана в 2001).

В 1998 российские исследователи Анатолий Баранов и Дмитрий Добровольский выпустили словарь «Русская заветная идиоматика».

В 2001 и 2005 гг. Алексей Плуцер-Сарно издал 1 и 2 тома 12-томного «Словаря русского мата», который он составляет в течение 25 лет:

• А. Плуцер-Сарно. Материалы к словарю русского мата. Т. 1. Лексические и фразеологические значения слова «хуй». СПб: Лимбус Пресс, 2001—392 с (ISBN 5-8370-0161-1) Материалы словаря публикуются автором в интернете по адресу
• Плуцер-Сарно А. Материалы к словарю русского мата. Т. 2. Опыт построения справочно-библиографической базы данных лексических и фразеологических значений слова «пизда». 801 фразеологическая статья. (Серия: «Plutser`s dictionary»). СПб.; М.: Лимбус Пресс, 2005. 538 c. (ISBN 5-8370-0395-9) Материалы 2 тома также публикуются автором в интернете по адресу

Происхождение русской обсценной лексики

Берестяная грамота из Старой Руссы № 35, XII век: «Якове брате, еби лежа, ебехото, аесово»

Давно установлено, что русская обсценная лексика имеет древние славянские и индоевропейские корни. Современные исследователи не рассматривают всерьёз бытующее в русском народе ненаучное представление о том, что обсценная лексика была заимствована русскими из татарского во время татаро-монгольского ига. При этом предлагаются различные варианты этимологии основных словообразовательных корней, однако все они, как правило, восходят к индоевропейским или праславянским основам.

Так, например, В. М. Мокиенко пишет[2]:

«Основные „три кита“ русского мата… этимологически расшифровываются достаточно прилично: праславянское *jebti первоначально значило 'бить, ударять', *huj (родственный слову хвоя) — 'игла хвойного дерева, нечто колкое', *pisьda — 'мочеиспускательный орган'».

Те же праформы (правда, с некоторым сомнением по поводу *huj) приводятся в [1].

Категоризация русской бранной лексики

А. В. Чернышев распределяет «ключевые термины матерного лексикона» на три группы:

• обозначающие мужские и женские половые органы и обозначающие половой акт;
• переносящие значение половых органов и полового акта на человека как на предмет называния;
• в нарочито огрублённом виде заимствования из «культурной речи» (кондом, педераст).

В. М. Мокиенко считает данную классификацию излишне обобщённой и предлагает свою, более подробную, классификацию русской бранной лексики и фразеологии. При этом термины «бранная лексика» и «обсценная лексика» понимаются как взаимно пересекающиеся, хотя и не полностью идентичные. Брань — это оскорбительные, ругательные слова, тогда как обсценная лексика — это грубейшие вульгарные выражения, табуизированные слова. Главный признак, неразрывно связывающий две эти лексические группы, — эмоционально-экспрессивная реакция на неожиданные и неприятные события, слова, действия и т. п.

Исследователь классифицирует русскую бранную лексику по функционально-тематическому принципу, выделяя следующие основные группы:

• Наименования лиц с подчеркнуто отрицательными характеристиками типа:
  • глупый, непонятливый человек;
  • подлый, низкий человек;
  • ничтожный человек, ничтожество;
  • проститутка, продажная женщина.
• Наименования «неприличных», социально табуированных частей тела — «срамные слова».
• Наименования процесса совершения полового акта.
• Наименования физиологических функций (отправлений).
• Наименования «результатов» физиологических отправлений.

В. М. Мокиенко указывает, что указанные группы бранной и обсценной лексики в целом представлены практически во всех языках. Что же касается национальных особенностей бранной лексики, то, по его мнению, они связаны с комбинаторикой и частотностью лексем определённого типа в каждом конкретном языке.

Исходя из этих критериев, автор говорит о двух основных типах бранной лексики европейских языков:

• «Анально-экскрементальный» тип (Scheiss-культура);
• «Сексуальный» тип (Sex-культура).

В этом плане, по его мнению, русская, сербская, хорватская, болгарская и другие «обсценно-экспрессивные» лексические системы относятся ко второму типу, в то время как чешская, немецкая, английская, французская — к первому.

Национальное своеобразие русского языка состоит не в самом наборе лексики, а в её частотном распределении. Ядро русской матерщины, как отмечают все исследователи, составляет очень частотная «сексуальная» триада: хуй — пизда — ебать. Число производных от данных словообразовательных основ и эвфемизмов, используемых для их замены, поистине неисчислимо, ибо они постоянно генерируются живой речью. Чрезвычайно активно эта же триада используется и во фразеологии.

Обсценная лексика в государственном языке России

В варианте проекта Федерального закона «О русском языке как государственном языке Российской Федерации» говорилось о недопустимости использования нецензурных слов в русском языке как государственном языке России:

Статья 3 Часть 2. При использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается употребление оскорбительных слов в отношении расы, национальности, профессии, социальной категории, возрастной группы, пола, языка, религиозных, политических и иных убеждений граждан, употребление нецензурных слов и выражений, а также иностранных слов и словосочетаний при наличии соответствующих аналогов в русском языке.[2]

Однако в принятой версии вышеупомянутого закона (Федеральный закон от N 53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации») о подобном не говорится[3].

Слитное или раздельное написание производных от слова «хуй»

Поскольку формальных правил написания слов русского мата нет, рекомендуется использовать аналогии.

Примеры:

• Слитное написание — нихуя́ = ничего, не́хуй = незачем
• Раздельное написание — иди на́ хуй = отвали, по́ хую = всё равно, безразлично.

Следует обратить внимание на то, что многие матерные слова являются самостоятельными существительными, образованными без частиц.

Функции употребления

Специалисты называют различные функции употребления обсценной лексики в речи:

• повышение эмоциональности речи;
• разрядка психологического напряжения;
• оскорбление, унижение адресата речи;
• демонстрация раскованности, независимости говорящего;
• демонстрация пренебрежительного отношения к системе запретов;
• демонстрация принадлежности говорящего к «своим» и т. п.

В. И. Жельвис выделяет 27 функций инвективной лексики, хотя здесь иногда смешаны первичные и вторичные функции, и деление иногда выглядит слишком дробным [1]:

1. как средство выражения профанного начала, противопоставленного началу сакральному,
2. катартическая,
3. средство понижения социального статуса адресата,
4. средство установления контакта между равными людьми,
5. средство дружеского подтрунивания или подбадривания,
6. «дуэльное» средство,
7. выражает отношение двух к третьему как «козлу отпущения»,
8. криптолалическая функция (как пароль),
9. для самоподбадривания,
10. для самоуничижения,
11. представить себя «человеком без предрассудков»,
12. реализация «элитарности культурной позиции через её отрицание»,
13. символ сочувствия угнетённым классам,
14. нарративная группа — привлечение внимания,
15. апотропаическая функция — «сбить с толку»,
16. передача оппонента во власть злых сил,
17. магическая функция,
18. ощущение власти над «демоном сексуальности»,
19. демонстрация половой принадлежности говорящего,
20. эсхрологическая функция (ритуальная инвективизация речи),
21. в психоанализе применяется для лечения нервных расстройств,
22. патологическое сквернословие,
23. инвектива как искусство,
24. инвектива как бунт,
25. как средство вербальной агрессии,
26. деление на разрешенные и неразрешенные группы,
27. как междометие.

Нецензурная брань и закон

Большинство людей, недостаточно знакомые с нормативно-правовыми актами государства задаются важным вопросом - нецензурная брань какое это правонарушение? Можно смело утверждать, что ругань в общественном месте расценивается российскими законами и всеми нормами морали как проявление очевидного неуважения ко всем окружающим людям. Легального определения понятия нецензурной лексики в российском законодательстве на данный момент нет.

В целом для правильной квалификации того или иного существующего понятия в качестве нецензурного достаточно применять принцип его общеизвестности в произносимом значения и наличии общественного порицания за данное публичное высказывание.

Правовая ответственность наступает за использование всех нецензурных выражений в случае их практически неконтролируемого применения в том или ином обществе, когда все высказывания носят оскорбительный характер против кого-то конкретно лично, или же довольно четко выражают недовольство ситуацией в целом. Грубая нецензурная брань в местах нахождения несовершеннолетних - это еще и крайне отрицательный пример поведения, который растлевает несовершеннолетних, поэтому должно нести за собой вполне очевидное наказание!

Ответственность за употребление мата

Статья 20.1 кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации:

1. Мелкое хулиганство, то есть нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся нецензурной бранью в общественных местах, оскорбительным приставанием к гражданам, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества, -

влечет наложение административного штрафа в размере от пятисот до одной тысячи рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток.

(в ред. Федерального закона от N 116-ФЗ)

2. Те же действия, сопряженные с неповиновением законному требованию представителя власти либо иного лица, исполняющего обязанности по охране общественного порядка или пресекающего нарушение общественного порядка, - влекут наложение административного штрафа в размере от одной тысячи до двух тысяч пятисот рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток.

Ответственность за употребление слов и производных от слова «хуй»

Несвоевременное или неосторожное употребление слова «хуй», а также различных словосочетаний с использованием этого слова, может привести к негативным, порой необратимым последствиям, например, в статье Опущенный говорится следующее:

Назвать опущенным заключённого, не являющегося таковым, есть тягчайшее оскорбление, которое может повлечь любые последствия, вплоть до опускания самого оскорбившего и даже смерти. К такому оскорблению приравнивается и посылание кого-либо «на хуй». Тому, кто назвал другого «петухом» или послал его, предлагают обосновать своё обвинение, и, если он не может этого сделать, оскорблённый «получает» с него. Впрочем, в настоящее время эти понятия не соблюдаются так строго, и «на три буквы» посылают довольно часто безнаказанно.

Слово хуй и словосочетания с использованием этого слова относят к нецензурным выражениям. Употребление этого слова может явиться причиной [15] различных форм тяжести, так же может расцениваться как оскорбление и преследоваться в соответствии с действующим законодательством.

Основные лексические единицы

• Хуй (info) (cм. Хуй) — пенис; мужчина (обычно неодобрительно, но также нейтрально). Елда́ (устар.) — половой член.
• Пизда́ (info) — влагалище, наружные женские половые органы; женщина (обычно неодобрительно). Пизде́ц — наступление крайних по степени экстремальности последствий, а также возможность их наступления. Пиздюли́ — неприятности, получаемые одним субъектом от другого. Манда́, шахна (устар.) — то же, что и пизда. Пи́здить — бить, наносить удары, а также воровать (спиздить - украсть). Пизде́ть (реже пизди́ть) — врать, говорить неправду; говорить много и впустую.
• Еба́ть (info) — действие активной стороны во время полового акта (эвфемизм второй половины двадцатого века — тра́хать). Переносный смысл: ругать кого-либо провинившегося; мешать кому-нибудь, действовать на нервы.
  • Еба́ться — совершать половой акт; делать утомительную и не слишком результативную работу.
  • Наеба́ть — обмануть. Исходно данный глагол имел другую неопределённую форму еть (ср. с первой формой в ряду лечь-лежать-(воз)легать-лёживать), в которой он встречается, например, в известной поэме Лука Мудищев и других стихотворных произведениях XVIII—XIX вв., содержащих ненормативную лексику. По некоторым данным, фраза не поваляешь — не поешь представляет собой не поговорку, а пословицу, причём слово поешь не имеет никакого отношения к еде, а является формой глагола еть, слово же валять употребляется в устаревшем ныне переносном значении, обозначая предварительные любовные ласки.
  • Долбоёб — дурак, глупый человек.
  • Ебло, ебальник, ебало — лицо или рот.
  • Ёб твою мать (устар. ебёна мать) — устойчивое фразеологическое словосочетание; употребляется как междометие для выражения недовольства какой-либо ситуацией, обстоятельством и т.д. По значению подобен указанному ниже междометию блядь.
• Блядь — женщина лёгкого поведения (шлюха), в более узком значении — проститутка (ср. церк.-слав. «блудница»). Слово было запрещено к печати императрицей Анной Иоанновной, до этого же считалось нормативным. Переносный смысл: нехороший человек. Бля или Блять — редуцированная форма «блядь», употребляемая в основном в качестве междометия, элемента сложных нецензурных конструкций (обычно для «усиления» предшествующего нецензурного слова или выражения).Блядки — место и/или процесс блядования.Блядовать — распутничать;заниматься беспорядочным сексом.Блядство — беспорядок, безобразие; нечто плохое. Соответственно, блядун — мужчина лёгкого поведения.

Также иногда к мату ошибочно причисляются бранные слова, не имеющие общего с вышеозначенными словами происхождения, однако также табуируемые:

• Пи́дор — пассивный гомосексуалист. Встречаются варианты: пидарас (искажённое «педераст»); пидараска, педовка, педрилка, пидерция (как правило, в отношении женщины). Все перечисленные слова используются также в значении «нехороший человек мужского пола»; пидрёнок — уменьшительно-ласкательное.
• Дрочи́ть — в буквальном значении «онанировать», «мастурбировать»; в переносном — означает любое поступательно-возвратное (циклическое) неконструктивное действие. Задро́т - зацикленный на чем-л. человек.
• Залу́па — головка мужского полового члена. «Залуплять хуй» — оголять головку полового члена. В переносном смысле, «залупаться» — поносить бранными словами, «залупиться» — ожесточиться, обидеть кого-либо. «Лезть в залупу» — неблагожелательное отношение к человеку ввиду личной неприязни, словами и действием. Незалупа — простонародное название фимоза — дефекта крайней плоти.
• Гандон (реже гондон) — презерватив, используется также в значении «нехороший человек мужского пола».
• Муда́к от устар. мудо́ — нехороший человек (англ. shithead)

Употребление в Древней Руси

Древнейшие известные образцы — в берестяных грамотах XII века из Новгорода и Старой Руссы (см. Обсценная лексика в берестяных грамотах); первое описание в литературе — в «Словаре московитского языка» Ричарда Джемса (1618—1619)…

Новгородская первая летопись рассказывает, что в 1346 году литовский князь Ольгерд пришел с войском к Новгороду, заявляя: «лаял ми посадник ваш Остафей Дворянинец, назвал мя псом». Тогда новгородцы, желая помириться с Ольгердом, убили на вече Остафия Дворянинца, который своей бранью вызвал поход Ольгерда, после чего был заключен мир [3].

Выражение «лают отцем или матери» встречается у митрополита Петра (начало XIV века). Статут Казимира IV 1468 года содержал запрет «лаи матерной».

Согласно подсчётам В. Д. Назарова [4], неполное изучение источников XV—XVI веков позволяет выявить для того времени 67 русских топонимических названий (около 0.1 %), производных от обсценной лексики, включая 5 названий от слова «елда», 13 — от слова «пизда», 3 — от слова «хуй», 5 — от слова «муде», 8 — от слова «ебать» (например, речки Наебуха и Ненаебуха близ Звенигорода).

Анонимное «Поучение о матерной брани», которое Д. М. Буланин датирует XVII веком [6], указывало на то, что такой бранью оскорбляются три матери: Матерь Божия, родная мать каждого человека и Мать-сыра Земля.

Российский филолог Б. А. Успенский выявляет ряд устойчивых ассоциаций «основной формулы» русского мата (ёб твою мать):

• Связь с землей и её осквернением.
• Связь с родителями.
• Представление об опускании и проваливании земли, её горении и трясении.

Он предполагает, что первоначально произносилось «тебе мать», а не «твою мать» [7], а субъектом высказывания выступал пёс. Таким образом, смысл фразы следующий: она утверждает, что её адресат являлся псом, которому предлагается совокупиться с матерью. Такое указание на пса содержится в церковнославянской грамоте валашского господаря Александра Алди от 1432 года [8], а также у Герберштейна и в самом выражении «лаять» или «лая матерная».

Первоначальное языческое происхождение матерной брани, которая выражала сакральные проклятия, заставляло связывать ее и с иными конфессиональными различиями. В ряде древнерусских текстов указывалось на её якобы «жидовское» происхождение [9], при этом любую чужую веру могли называть «пёсьей» [10].

В связи с этими представлениями находится и популярное антинаучное мнение о якобы «татарском» (то есть иноверческом) происхождении русского мата. Когда в 1989 году в газете «Атмода» было впервые опубликовано стихотворение Т. Кибирова «Послание Л. Рубинштейну», включавшее несколько матерных слов, один из журналистов уничижительно назвал его «посланием татарина к еврею» [11].